В королевстве кривых зеркал,
Лилипуты устали от смеха.
Я разглядеть пытался, в чьих-то глазах
Картины правдивого спектра.
Но вы всё твердите мне о правах,
Убийства, вранья, детей, человека.
Тома за томами, испачканный прах
Суёте мне нагло, под закрытое веко!
Где кодекс у вас о защите души?!
Ей мерзко и тошно читать ваши муки.
Но ваши большие, толоконные лбы
Готовы весь мир дать под скальпель науки.
Имею я Право на прозрачность окна?
На верность себе и своим убеждениям?
Я с упорством кричу. Душа имеет права!
И ей лишь смешно ваше сопротивление…
Ей больно быть битой, бумажными псами,
Быть вечно под кипой печатаных фраз.
И в зеркале, собой не кривя, тихо встанет.
С правами на правду.
Наша душа.
Лилипуты устали от смеха.
Я разглядеть пытался, в чьих-то глазах
Картины правдивого спектра.
Но вы всё твердите мне о правах,
Убийства, вранья, детей, человека.
Тома за томами, испачканный прах
Суёте мне нагло, под закрытое веко!
Где кодекс у вас о защите души?!
Ей мерзко и тошно читать ваши муки.
Но ваши большие, толоконные лбы
Готовы весь мир дать под скальпель науки.
Имею я Право на прозрачность окна?
На верность себе и своим убеждениям?
Я с упорством кричу. Душа имеет права!
И ей лишь смешно ваше сопротивление…
Ей больно быть битой, бумажными псами,
Быть вечно под кипой печатаных фраз.
И в зеркале, собой не кривя, тихо встанет.
С правами на правду.
Наша душа.